Костяная легенда - Страница 58

Олла понимал, чувствуя искрой, что дядюшка подводит его к действительно чему-то им упущенному, недосмотренному и возможно совершенной ошибке. Поставил чашу с кофе на подлокотник кресла, выпрямил спину, сменив расслабленную позу на собранную.

— Очень хорошо. Это ты знаешь. А вот были ранее, с теми «птенцами», собачьи скелеты рядом? Скелеты неживых собак. Тех собакомонстров, что всегда грызли этих «птенцов» с бешеной яростью живых псов?

— Нет, господин старший гайтер — офицер! Неживых собак рядом с ними никогда не было!

— А у этого необычного «птенца» пес рядом был. И действовали они, как ты пишешь в своем докладе и отчете, сообща. Так почему же вы, гай — офицер асс`Мэлур Олла, так уверенны, что столь необычный, неизвестно кем созданный и неподконтрольный нам «птенец», пойдет именно к Стальным горам?

Олла потерянно молчал.

— Племянник! Ты меня разочаровываешь! — старший гайтер — офицер асс`Ротон Лота, граф герцогства и родной дядюшка Олла, расстроено покачал головой.

— А ты ведь лучший, мой мальчик. Лучший из своего выпуска. И совсем не глуп. Давай-ка, допивай свой кофе и марш исправлять пока еще не совершенную свою ошибку. И будь добр, постарайся побыстрее узнать, кому из магов Смерти так не терпится встретиться со своей богиней?

Олла одним глотком опустошил чашку. Кофе элитного сорта «Утро короля», стоимостью в один лар за пять горстей зерен, показался ему отвратительно горьким.

Идти по «человечески», не как механическая кукла на жестких, еле гнущихся шарнирах, Опал начал где-то через пол — лиги. Хватило двух падений на спусках с холмов и наполненного неодобрением, подобного метода передвижения, ощущения взгляда, исходящего от бегущего слева Пса.

Действительно, хоть ты и необычный скелет, то все равно, стоит ли передвигаться не как люди и местная нежить, а надуманный образ неживого монстра на ходулях? Физику мира, никто от детского каприза некого существа изменять не будет. Холмы не сровняет, овраги не засыплет. И равновесие соблюдать все же удобнее при старом, обычном способе передвижения.

Чуть видимые в рассветной дымке, вдалеке показались темные зубцы острые верхушек деревьев леса. С его скоростью до поляны, где все началось, идти осталось недолго.

По пути он быстро, просто вонзив в их глаза лезвие кинжала, добил двух солдат «копья» барона. К их счастью, находящихся в бессознательном состоянии. Скакуны солдат, освободившиеся от всадников, щипали рядом с ними траву и фыркали на Опала с Псом. При малейшем движении нежити в их направлении взбрыкивая, отскакивали подальше в сторону. Выражали громким, гневным ржанием свое отношение к неживой парочке.

Опал несколько задумался. Смерил взглядом расстояние от трупов солдат до границы деревьев. Солдаты должны были остаться в лесу, но почему-то находились на половине расстояния от опушки леса до замка барона. С поломанными ребрами, внутренними кровоизлияниями, раздробленными костями ног. Один с кинжальной дырой в животе, с вмятыми внутрь гардой кинжала, кольцами кольчуги и тканью накидки. Другой с торчащими, сахарного цвета кусками кости из бедра. Они оба должны были умереть еще до рассвета от потери крови.

Очень странно. Непонятно.

Наклонился к солдату раненому в живот. Пригляделся. Мертвый человек крепко сжимал в руке небольшой флакончик с утерянной пробкой. Опал разжал неживую хватку, ломая скрюченные пальцы, поднес флакон к забралу бацинета. Неудобно. Откинул, заглянул внутрь. Потряс сосуд над ладонью в латной перчатке. С самого дна, медленно, выкатилась золотистая, с красными искрами капля. Почувствовался легкий, еле ощущаемый вкус энергии жизни. Ага, вот, в чем дело. Все просто и понятно. Магия в действии. Лечебный эликсир или снадобье. Но ему это не подойдет. Раствор явно предназначен для использования только живыми и внутрь. Но учесть факт наличия у солдат, явно магического происхождения эликсира, зелья, заживляющего раны, ему необходимо.

Вот так оставишь за спиной недобитого противника, а он выпьет пару флаконов и если окажется магом то, как жахнет в спину заклинанием. И сразу получишь ответ на вопрос «кто виноват в его полете над землей или огненной купели».

Опал мысленно, еще раз, отругал себя. Вновь, с чувством полного разочарования в собственном разуме и предусмотрительности.

Отупляющее темное чувство ненависти к живым и ослепляющая жажда убивать и пожирать еще теплую плоть, отступили после двух быстро «выпитых» им солдат. Вернулась логичность мышления. Появилась способность к холодному анализу прошедших событий.

Оказалось, при трезвом анализе всех событий, им допущено крайне много нелепых, младенческих ошибок.

Вообще, после того как он осознал себя в теле скелета, его словно подменили, сделал вывод Опал. Проявилась в поступках детская наивность, авантюрность, какая-то несколько имбецильная беспечность в его поведении. И это у бывшего когда-то живым мужчины за сорок, руководителя, умело лавирующего между Сциллой руководства и Харибдами человеческого и технологического факторов в своей работе. Бывшего раба мага, испытавшего весь позор данного положения. Да и просто нежити с холодным разумом и без разнообразных, присущих живым, гормонов.

Ладно, оставил он шестопер и арбалет в схроне, это не фатально — он неплохо справился и одним кинжалом.

Но увидеть разницу в аурах живых и не понять, что перед ним маг? Не броситься убивать первым его, а не простых людей в простой броне с простыми острыми железками в руках? Позволить нанести по себе подготовленный удар и в итоге дать скрыться самому магу. Непростительная ошибка. И это после тщательного запоминания рисунка ауры Воранта, который он помнил до мельчайшего оттенка? Специально ведь запоминал до ничтожного нюанса, что бы в будущем отличать по этим признакам магов!