Костяная легенда - Страница 79

Работы по очистке пола часа на полтора, ну два от силы. Зато белой крошкой удобно просыпать грани ромба и основной круг. А так бы пришлось вычерчивать линии острием меча. Долго и муторно. Шестопером ямки для огней долбить. Сейчас же достаточно осколки выступа выложить в виде чаш и наложить в получившиеся сферы, расколотые в щепу, куски заранее приготовленного дерева.

Закончив с устройством пентаграммы, Опал задумчиво оглядел принесенную в пещеру небольшую груду изломанных костей от остова неизвестного монстра, что врос в землю у развалин. Честно говоря, для него все монстры этого мира были неизвестны. Единственно хорошо известный ему монстр был он сам. Ну, еще Пес, продолжавший удивлять своим возвратом к поведению настоящей живой собаки. Не оказалось среди книг читаемых им на Мертвом дворе хорошего и подробного бестиария здешних порождений Эпохи Разрушения. А по дороге к озеру, библиотеки со свободным доступом к лучшим подаркам на День Рождения, как-то всё не попадалось.

Вот и думал Опал, прикидывал, стоит ли добавлять эти странные кости к основным ингредиентам в процессе метаморфирования Пса или все же не рисковать? Всеблагие ведают, что могло получиться на выходе. Опять же, судя по мрачноватым, жутковатым историям о Стальных горах, иметь в качестве спутника небольшой броневик с повышенными возможностями обороны и нападения было бы весьма неплохо.

Себя он утяжелять и упрочнять более не собирался. Достаточно. Насколько мощен был баронский жеребец и то, через десяток лиг он начал жалобно ржать, жалуясь на неподъемный вес всадника. Ну и карабкаться по скалам и обрывам тяжело. Разогнавшись, останавливаться приходится долго, в качестве тормоза используя все подручные средства вроде стволов деревьев или валунов. На поворотах заносит.

Если же вспомнить провальное преследование «слухача» — егеря, то один сплошной вред. Еле выбрался тогда из ила на дне реки. Был бы он живым, нужно было бы ему дышать — там бы и остался.

Последующее же утяжеление грозило полной потерей мобильности. Биться в рядах пехоты герцога, в качестве сверх тяжеловооруженного латника, он не собирался.

Решено. Хватит с него черепов мага Воранта и саура Самара.

Да, кости от скелета монстра — танка. Как добыл? Просто. Необычайно легко, только чуть-чуть потратив время на размышления, когда снова рассматривал развалины. В результате размышлений нашел выход из ситуации. Пожертвовал еще одной энергострелой. Взорвал костяк монстра и вытягивал потом, разметенные взрывом обломки костей, импровизированной «кошкой».

Щупальца Нечто, взбудораженного взрывом, бессильно хлестали по камням, дробя их в крошку и разбрызгивая капли кислоты. Плевались желтой пылью-туманом. Но как-то не впечатляюще, совсем не так, как в первый раз. Вяло. И тумана было всё меньше и меньше. Еле виден он был на свету. Можно было не очень опасаться попадания в него. Опал бросил в одно такое туманное полотно оглушенную камнем ворону. Птица чуть замедлилась, поймала крылом каплю кислоты, дико разоралась и улетела, суматошно махая крыльями. Не подействовало на пернатого подопытного оружие монстра. Так что, нужно было только следить, чтобы едкие капли не попали на доспех, а так «рыбачь» себе потихоньку. Опал правильно предположил, что чудовище передвигаться самостоятельно по поверхности не может. А если и способно, то двигается подобно земной черепахе — медленно и неуклюже.

Было бы иначе, давно бы чудовище убралось с этого голодного и недобычливого края. При гигантских размерах щупалец, его туловище должно быть размером с железнодорожный вагон и прокормиться такому монстру просто нереально.

Так и оказалось. Скорее всего, в развалинах скрывалось что-то вроде сухопутного спрута, не способного к передвижению, с небольшим туловищем — головой и маленьким, с орех, мозгом. Было бы поумнее, давно бы перестало яриться и напрасно тратить силы. И так совсем небольшие. За столько лет поистрепалось чудовище. А так у Опала возникало большое желание подобно мальчишке покидаться палками и камнями и задразнить монстра насмерть.

Предпосылки были — два щупальца столкнулись в воздухе и сплелись друг с другом в бескомпромиссной схватке. Летели брызги желтой крови — кислоты. Отваливались располосованные крючьями и шипами куски розоватого мяса. Воронки на щупальцах натужно извергали из себя еле видимые жалкие струйки пыли.

Своя собственная кислота и замораживающая пыль на самого монстра, похоже, не действовали. По крайне мере, это было не очень заметно.

Опал поставил на левое щупальце в этой самоубийственной битве и выиграл. Псу же был безразличен победитель. Он стремительно метался, явив наглядно свою сумасшедшую скорость, охотясь за кусками мяса монстра. На лету хватал, тут же глотал. На бегу, ни на секунду не останавливаясь, «перерабатывал» и бросался за следующим ломтем плоти монстра. В своем охотничьем азарте на редкие, правда, не очень строгие окрики Опала, он не реагировал.

Вскоре его аура стала насыщенно — плотного цвета и с довольным блеском зеленых огней в глубине черепа, насытившись, он подбежал к Хозяину, виновато виляя куцыми позвонками хвоста и умильно покачивая задранной вверх мордой. Даже сердиться на него сразу расхотелось. Да еще чудовище в развалинах рассмешило. Издало жалобный клекот, когда правое щупальце, почти перерубленное посередине левым, бессильно обвисло на остатках мышц. С удвоенной силой и быстротой, захлестало оставшимися тремя конечностями по безответным камням. Нанося себе бессмысленные, довольно существенные повреждения. Мстя страшно, неуловимому и неуязвимому врагу, за нанесенный ему ущерб.