Костяная легенда - Страница 77

Неудивительно, что в радиусе трех — пяти километров совершенно не ощущалось присутствия человека. Не было ни одного жилого строения. Дома, рубленой избушки, землянки, на худой конец. Будто с начала времен не ступала на здешнюю почву нога человека. И не собиралась в ближайшем будущем.

Еще, рядом с озером и окружающими его скалами, живописно расположились еле угадываемые под нанесенной ветром землей и зарослями кустарника, необычные развалины неких невразумительных построек. Непохожих ни на небольшой форт, что строила повсюду Полночная империя, ни на замок нелюдимого сеньора. Развалин, одновременно словно расплавленных, а затем раздавленные, еще горячие, чем-то колоссально тяжелым сверху. Например, огромным сапогом сказочного великана. Тянуло от черных камней развалин чем-то злобным и гнилостно сладковатым по ощущению. Опал на отдаленном расстоянии коротко осмотрел разрушенные древние постройки, но лезть, внутрь, не решился.

Прозвучит смешно и излишне патетично, но он почувствовал там присутствие могучего и древнего Зла. Опасного в своей неразумной ненависти ко всему и всем. Смертельного для всего живого и лютого в своей злобе к существовавшему во всём своем ярком разнообразии вокруг него миру.

Ну и пара десятков, еле видимых на неблизком расстоянии людских скелетов рядом с развалинами, всяческую охоту к экскурсии отбивали. С иззубренными мечами воткнувшимися остриями в землю. Сгнившими от времени древками копий. В проржавевших насквозь доспехах, среди нездорового на вид кустарника затянувшего тонкими ветвями развалины, застывшие в начатых и незаконченных движениях. Такое впечатление, что то, что их убило, превратило их кости в камень, навсегда оставляя неизвестных воинов-рыцарей в качестве пугающего украшения местности.

Еще там врос наполовину в землю, почти у самых остатков стен, непонятный, даже только одним своим трухлявым костяком производящий впечатление несокрушимой мощи, остов неизвестного монстра.

Серповидные, с зазубринами, когти длинной сантиметров в двадцать. Плотные толстые кости приземистого скелета. Грудные и боковые широкие пластины, выглядящие словно хитин, панциря. Острые, загнутые назад, толстые шипы вдоль массивного хребта. Короткий хвост с массивным шаром на конце. И в пыль размозженная, приподнятая на короткой шее голова размером с половину грузового фургона, с жалким остатком нижней челюсти в траве. Клыки, резцы, верхняя челюсть и сам череп монстра не сохранились. Только пеньки желтых зубов нижней челюсти. Было очень похоже, что по голове чудища долго и упорно били увесистой дубиной. Все вместе, это напоминало провальную танковую атаку при поддержке пехоты. После столь впечатляющей демонстрации мощи существа, обретающегося в развалинах, связываться с ним никакого желания у Опала не возникало.

Лучше зомби погонять. Гораздо безопасней. Штук пятнадцать из них, кстати, заняли очень удобную, на взгляд Опала, пещеру для проведения ритуала. С труднодоступным входом. Сами, интересно, как только туда сами забрались без альпинистского снаряжения. Пещеру внутри довольно широкую. С высоким сводом потолка.

Он заглядывал туда мельком. Зажженный факел забросил во внутрь. Разглядел и нутро пещеры и замерших в своей неестественной неподвижности зомби.

Кстати они там собрались. На них Опал собирался опробовать свои специальные арбалетные стрелы. До сих пор ему возможности стрельбы по живым, ну в данном случае неживым, но подвижным целям, не выпадало. Да и Отца шестоперов марать о гниющую трупную плоть полунежити Опалу не хотелось. Долго отмывать потом и к оружию неуважение. Не для мясницкой работы его мастер, саур Брабентера, создавал. Для честного боя. Только нужно было выманить тупых зомбаков наружу. Устройство обвала в пещере в его планы не входило.

За спиной послышалось звучное цоканье когтей по камню. Вернулся Пес с заказанной Опалом живой добычей. В его пасти болталась, скребла копытами и кончиками рогов по камню, тушка придушенного небольшого оленя. Опал одобрительно похлопал Пса по черепу. Щелкнул похвально пальцем по костяной морде. Пес довольно ощерился. Изменил положение челюстей, умудряясь одновременно их не разжимать.

Теперь надобна веревка. Нужно обвязать оленя за ноги и забросить как приманку в пещеру. Очнутся гнилые куски мертвой плоти от запаха крови, потянутся к добыче скрюченными сопрелыми пальцами, тогда и нужно вытягивать оленя к выходу из пещеры. Метить кровью приманки каменный пол пещеры. Пойдут по кровавому следу безмозглые твари наружу. Там их и надо кончать.

К зомби у Опала было стойкое отвращение. Еще с прошлой жизни. Насмотрелся в свое время по убогой «Электронике — М», отвратительного качества фильмов, на эту тему. До рвотного рефлекса нагляделся. До кошмарных снов по ночам. А сейчас он совершенно не воспринимал их как своих сродственников по нежизни.

Как «поднялись» не понятно. Зачем и кто их «поднял» тоже. Нет никакой полезности и здравого смысла в их возвращении к данному несуществованию. Во всех их движениях, повадках, склизкой, мерзкой на восприятие аурой, чувствуется только жажда убийства ради убийства. Ни грамма разума, в отличие от тех же костяков. Энергию долго хранить не могут. При быстром расходовании впадают в кому. Стоят гниющими столбами и немилосердно смердят. Пусть Опалу и нечем ощущать запах, но остаток чувств осязания, их фантом подсказывал, что вонь от них убийственная. Отвратительные, даже на взгляд нежити, мерзостные твари. И энергии из них никак не взять.